Британская газета The Sunday Times опубликовала выдержки из личного дневника высокопоставленного офицера российского спецназа, который участвовал во второй чеченской войне. Обозреватель Марк Франкетти, который самостоятельно перевел текст с русского языка на английский, в своем комментарии пишет, что ничего подобного никогда не публиковалось.
"Текст не претендует на роль исторического обзора войны. Это история автора. Свидетельство, которое писалось в течение 10 лет, холодящая кровь хроника казней, пыток, мести и отчаяния в течение 20 командировок в Чечню", - так характеризует он эту публикацию в статье "Война в Чечне: дневник убийцы", на которую ссылается InoPressa.
В выдержках из дневника содержатся описания боевых действий, обхождения с пленными и гибели товарищей в бою, нелицеприятные высказывания о командовании. "Чтобы уберечь автора от кары, его личность, имена людей и географические названия опущены", - отмечает Франкетти.
"Проклятой" и "кровавой" называет Чечню автор записок. Условия, в которых приходилось жить и воевать, сводили с ума даже таких крепких и "натасканных" мужчин, как спецназовцы. Он описывает случаи, когда у них сдавали нервы и они начинали бросаться друг на друга, устраивая потасовки, или измывались над трупами боевиков, отрезая им уши и носы.
В начале приведенных записей, видимо, относящихся к одной из первых командировок, автор пишет, что жалел чеченских женщин, чьи мужья, сыновья и братья примкнули к боевикам. Так, в одном из селений, куда вошла российская часть и где остались раненые боевики, две женщины обратились к нему с мольбой отпустить одного из них. Тот внял их просьбе.
"Я мог бы казнить его на месте в тот момент. Но мне стало жаль женщин", - пишет спецназовец. "Женщины не знали, как меня благодарить, совали мне в руки деньги. Я взял деньги, но это осело на душе тяжелым грузом. Я почувствовал себя виноватым перед нашими погибшими ребятами".
С остальными ранеными чеченцами, согласно дневнику, поступили совсем иначе. "Их выволокли наружу, раздели догола и запихали в грузовик. Некоторые шли сами, других били и толкали. Один чеченец, потерявший обе ступни, выкарабкался сам, шагая на культях. Через несколько шагов он потерял сознание и осел на землю. Солдаты избили его, раздели догола и бросили в грузовик. Мне не было жаль пленных. Просто зрелище было неприятное", - пишет солдат.
По его признанию, местное население смотрело на русских с ненавистью, а раненые боевики - с такими ненавистью и презрением, что рука сама невольно тянулась к оружию. Он рассказывает, что ушедшие чеченцы оставили в том селении раненого русского пленника. Ему переломали руки и ноги, чтобы он не смог сбежать.
В другом случае автор описывает ожесточенное сражение, в ходе которого спецназовцы выбили боевиков из дома, где они засели. После боя солдаты обшарили здание и в подвале обнаружили несколько наемников, сражавшихся на стороне чеченцев. "Все они оказались русскими и воевали за деньги, - пишет он. - Они принялись кричать, умоляя нас не убивать их, потому что у них семьи и дети. Ну и что с того? Мы сами тоже не оказались в этой дыре прямиком из сиротского приюта. Мы казнили всех".
"Истина в том, что храбрость людей, воюющих в Чечне, не ценится", - рассуждает спецназовец в дневнике. В пример он приводит случай, о котором ему рассказали солдаты другого отряда, с которым они вместе коротали одну из ночей. На глазах одного из их ребят убили его брата-близнеца, но тот не только не был деморализован, но и отчаянно продолжил сражаться.
"Вот как люди пропадают без вести"
Довольно часто в записях встречаются описания того, как военные уничтожали следы своей деятельности, связанной с применением пыток или казнями пленных чеченцев. В одном месте автор пишет, что одного из мертвых боевиков завернули в полиэтилен, засунули в колодец, наполненный жидкой грязью, обложили тротилом и подорвали. "Вот как люди пропадают без вести", - добавляет он.
Так же поступили с группой чеченских смертниц, захваченных по наводке в их убежище. Одной из них было за 40, другой едва исполнилось 15. "Они были под кайфом и все время нам улыбались. На базе всех трех допросили. Поначалу старшая, вербовщица шахидок, отказывалась говорить. Но это изменилось после побоев и воздействия электрошоком", - пишет автор.
В итоге смертниц казнили, а тела взорвали, чтобы скрыть улики. "Значит, в итоге они получили то, о чем мечтали", - рассуждает солдат.
"В высших эшелонах армии полно муд**ов"
Много пассажей дневника содержит резкую критику командования, а также политиков, которые посылают на смерть других, а сами остаются в полной безопасности и безнаказанности.
"Однажды меня поразили слова генерала-идиота: его спросили, почему семьям моряков, погибших на атомной подлодке "Курск", выплатили крупную компенсацию, а солдаты, убитые в Чечне, до сих пор дожидаются своей. "Потому что потери на "Курске" были непредвиденными, а в Чечне они прогнозируются", - сказал он. Значит, мы пушечное мясо. В высших эшелонах армии полно таких муд**ов, как он", - говорится в тексте.
В другом случае он рассказывает, как его отряд попал в засаду, потому что их обманул собственный командир. "Чеченец, обещавший ему несколько АК-47, уговорил его помочь ему совершить кровную месть. В доме, который он нас послал зачищать, не было мятежников", - пишет спецназовец.
"Когда мы вернулись на базу, погибшие ребята лежали в мешках на взлетно-посадочной полосе. Я раскрыл один из мешков, взял друга за руку и сказал: "Прости". Наш командир даже не взял на себя труда попрощаться с ребятами. Он был в стельку пьян. В тот момент я его ненавидел. Ему всегда было плевать на ребят, он их просто использовал, чтобы делать карьеру. Позднее он даже пытался обвинить в неудачной зачистке меня. Му**к. Рано или поздно он заплатит за свои грехи", - проклинает его автор.
"Жаль, что нельзя вернуться назад и что-то исправить"
В записках также рассказывается о том, как война повлияла на личную жизнь солдата - в Чечне он постоянно скучал по дому, жене и детям, а возвращаясь, постоянно ссорился с женой, часто напивался с сослуживцами и нередко не ночевал дома. Отправляясь в одну из длительных командировок, откуда он мог уже не вернуться живым, он даже не попрощался с женой, которая накануне наградила его пощечиной.
"Я часто думаю о будущем. Сколько еще страданий нас ожидает? Долго ли еще мы сможем продержаться? Ради чего?" - пишет спецназовец. "У меня много хороших воспоминаний, но только о ребятах, которые действительно рисковали своей жизнью ради части. Жаль, что нельзя вернуться назад и что-то исправить. Все, что я могу, - это попытаться избежать тех же ошибок и всеми силами постараться жить нормальной жизнью".
"Я отдал спецназу 14 лет жизни, потерял много, многих близких друзей; ради чего? В глубине души мне остается боль и ощущение, что со мной поступили нечестно", - продолжает он. А финальная фраза публикации такова: "Я жалею только об одном - что может быть, если бы в бою я повел себя иначе, некоторые ребята до сих пор были бы живы".
Комментарий редакции ИА"Ичкерия-инфо":
Приводя жестокости, автор перевода, ставит в один ряд действия оккупантов, вторгшихся в Ичкерию и ответные действия бойцов Сопротивления. При это называя одну из жесточайших войн против чеченского государства и её народа, конца 20, начала 21 века "конфликтом" (в переводе инопресса).
Кроме того, в статье явно занижены жертвы среди мирного населения оккупированной ЧР-Ичкерия, приводится число убитых "до 100 тыс. человек". Тогда как даже марионеточные ставленники, в оккупированой стране, говорят о более чем 200 000 убитых мирных гражданах. Oднако реальное число убитых около 300 000, в том числе более 42 000 детей.
Однако в целом, свидетельства "высокопоставленного убийцы" дают, хоть и не полную, однако же реальную картину происходящего в оккупированой стране Геницида чеченского народа и публикация подобных материалов и свидетельств, может способствать прорыву информационной блокады вокруг гетто созданного оккупантами.